12:40
-Зачем ты это сделал, Шарик? – Я помахал пустой банкой из-под тушёнки перед лицом своего пса. – А что теперь мне кушать? Вот это?
Я достал из рюкзака давно окаменевший пасхальный каравай.
-Я не буду это есть, Шарик, потому что это не еда. Это уже раритет.
Пёс понуро опустил голову и, развернувшись, медленно поплёлся назад.
-Ну и катись! Как-нибудь без тебя проживу! – Я попытался откусить от каравая. А этот зуб всё равно шатался…
За полчаса, проведённых без Шарика, я серьёзно пересмотрел своё поведение. Походив вокруг каравая кругами, я осознал, что бриться не обязательно, потому что в бороде можно хранить пищевые крошки на «чёрный день». Женщина – не млекопитающее, а аномалия, так как войти в неё легко, а выйти без последствии – очень проблематично.
Собака – друг человека ровно до тех пор, пока не покушается на других человеческих друзей – холодильник, телевизор, диван.
Вскоре Шарик вернулся – со здоровой плетёной корзиной в зубах, которая была доверху наполнена едой и высококачественным алкоголем.
-Шарик, ты что, оазис нашёл? Или супермаркет ограбил?
Пёс вильнул хвостом и поставил корзину у моих ног. Я потянулся к пакету с картофельными чипсами, и в этот момент Шарик вместе с корзиной растворился в воздухе. Мираж. Пора заканчивать курить опиум…
Шарик не прибежал. Опиум закончился, а вместе с ним пропал телевизор с мультиками, Тётя Соня и хорошая погода. Как не стыдно, но стыдно становиться за то, что прогнал пса. С другой стороны, потом бы он прогнал меня.
Вспомнил, как учился в институте и подложил преподавателю фотографию его жены без косметики. У профессора сердечный приступ, у меня пара часов здорового смеха. Правда, на экзамене смеялся уже он.
Пытаюсь доконать каравай. Похоже, он превратился в артефакт, потому что стал хуже пахнуть и выделять специфический сок. Плачу, поскольку заканчивается вода.
Попытался спародировать ворону, чтобы заманить слепого пса. Прибежал кровосос. Дал подзатыльник и отобрал каравай. Вскоре послышался его душераздирающий рёв. Видимо, попробовал каравай.
Проходящие мимо монстры шарахаются от меня за километр – я окончательно оброс, перестал мыться из дождевых луж, почти забыл человеческую речь. По крайней мере, «синхропозатрон» и «менчендайзер» выговорить не могу.
Попытался вспомнить, как меня зовут. На ум приходит только «подонок безденежный» и «нищета пролетариарская». Нет, не надо было ходить к Сидоровичу.
Прибежал кровосос и избил так, что отнялись ноги. Не иначе как за каравай.
Пытаюсь ходить, но получается только под себя. Почему-то вспомнилось детство, когда верил во всё, что говорят взрослые, а лежание без дела не считалось признаком лени.
На повестке дня два вопроса – где взять покушать, и что делать с летающими над головой птицами. Их ещё, кажется, Стервятниками зовут.
Прибежал какой-то дядька, сказал, что ему надоело быть игрушкой в чужих руках, и кинулся в «мясорубку». Через несколько минут на ПДА пришло сообщение «Погиб сталкер Меченый. Мясорубка».
Давно не видел людей. Уже забыл, как они выглядят. О, кабаны. В костюмах и с винтовками. Чего только с голодухи не увидишь…
Кабаны оказались квадом «Долга». Чуть не пристрелили. Убежал и спрятался в первой попавшейся норе, но кровосос меня выгнал, кинув вдогонку каравай.
Поняв, что я человек, «долговцы» приманили куском сала. С детского сада так вкусно не ел.
Привели на Янтарь и вместе с караваем отдали профессору Сахарову. Посадили в гигантскую пробирку, кормят дождевыми червями. Каравай не кормят, но внимание уделяют не меньше, чем мне. Профессор сказал, что скоро меня будут препарировать. Ну и ради Бога. Лишь бы кормили вовремя…
День 1.
-Зачем ты это сделал, Шарик? – Я помахал пустой банкой из-под тушёнки перед лицом своего пса. – А что теперь мне кушать? Вот это?
Я достал из рюкзака давно окаменевший пасхальный каравай.
-Я не буду это есть, Шарик, потому что это не еда. Это уже раритет.
Пёс понуро опустил голову и, развернувшись, медленно поплёлся назад.
-Ну и катись! Как-нибудь без тебя проживу! – Я попытался откусить от каравая. А этот зуб всё равно шатался…
День 2.
За полчаса, проведённых без Шарика, я серьёзно пересмотрел своё поведение. Походив вокруг каравая кругами, я осознал, что бриться не обязательно, потому что в бороде можно хранить пищевые крошки на «чёрный день». Женщина – не млекопитающее, а аномалия, так как войти в неё легко, а выйти без последствии – очень проблематично.
Собака – друг человека ровно до тех пор, пока не покушается на других человеческих друзей – холодильник, телевизор, диван.
Вскоре Шарик вернулся – со здоровой плетёной корзиной в зубах, которая была доверху наполнена едой и высококачественным алкоголем.
-Шарик, ты что, оазис нашёл? Или супермаркет ограбил?
Пёс вильнул хвостом и поставил корзину у моих ног. Я потянулся к пакету с картофельными чипсами, и в этот момент Шарик вместе с корзиной растворился в воздухе. Мираж. Пора заканчивать курить опиум…
День 3.
Шарик не прибежал. Опиум закончился, а вместе с ним пропал телевизор с мультиками, Тётя Соня и хорошая погода. Как не стыдно, но стыдно становиться за то, что прогнал пса. С другой стороны, потом бы он прогнал меня.
Вспомнил, как учился в институте и подложил преподавателю фотографию его жены без косметики. У профессора сердечный приступ, у меня пара часов здорового смеха. Правда, на экзамене смеялся уже он.
День 4.
Пытаюсь доконать каравай. Похоже, он превратился в артефакт, потому что стал хуже пахнуть и выделять специфический сок. Плачу, поскольку заканчивается вода.
Попытался спародировать ворону, чтобы заманить слепого пса. Прибежал кровосос. Дал подзатыльник и отобрал каравай. Вскоре послышался его душераздирающий рёв. Видимо, попробовал каравай.
День 5.
Проходящие мимо монстры шарахаются от меня за километр – я окончательно оброс, перестал мыться из дождевых луж, почти забыл человеческую речь. По крайней мере, «синхропозатрон» и «менчендайзер» выговорить не могу.
Попытался вспомнить, как меня зовут. На ум приходит только «подонок безденежный» и «нищета пролетариарская». Нет, не надо было ходить к Сидоровичу.
Прибежал кровосос и избил так, что отнялись ноги. Не иначе как за каравай.
Пытаюсь ходить, но получается только под себя. Почему-то вспомнилось детство, когда верил во всё, что говорят взрослые, а лежание без дела не считалось признаком лени.
День 6.
На повестке дня два вопроса – где взять покушать, и что делать с летающими над головой птицами. Их ещё, кажется, Стервятниками зовут.
Прибежал какой-то дядька, сказал, что ему надоело быть игрушкой в чужих руках, и кинулся в «мясорубку». Через несколько минут на ПДА пришло сообщение «Погиб сталкер Меченый. Мясорубка».
День 7.
Давно не видел людей. Уже забыл, как они выглядят. О, кабаны. В костюмах и с винтовками. Чего только с голодухи не увидишь…
Кабаны оказались квадом «Долга». Чуть не пристрелили. Убежал и спрятался в первой попавшейся норе, но кровосос меня выгнал, кинув вдогонку каравай.
Поняв, что я человек, «долговцы» приманили куском сала. С детского сада так вкусно не ел.
Привели на Янтарь и вместе с караваем отдали профессору Сахарову. Посадили в гигантскую пробирку, кормят дождевыми червями. Каравай не кормят, но внимание уделяют не меньше, чем мне. Профессор сказал, что скоро меня будут препарировать. Ну и ради Бога. Лишь бы кормили вовремя…
| Всего комментариев: 1 | |
|
| |
